Расписка о получении должником полной оплаты по сделке и факт владения покупателем приобретенным имуществом являются доказательствами реальности сделки. Опечатка в цене договора не влияет на его действительность.
В 2020 г. Вера Суркова продала Александру Дмитроченко гараж-бокс в Москве. В 2023 г. Суркова была признана банкротом и ее финансовый управляющий Максим Шаров обратился в суд с заявлением о признании сделки недействительной, указав, что она причинила вред кредиторам. Арбитражный суд города Москвы удовлетворил заявление управляющего и признал сделку недействительной. Однако Девятый арбитражный апелляционный суд отменил это определение и отказал в удовлетворении заявления ФУ. Арбитражный суд Московского округа оставил постановление апелляционного суда без изменения, указав, что обстоятельств причинения вреда кредиторам не установлено, а управляющий не доказал осведомленность Дмитроченко о цели сделки (дело № А40-249747/2022).
Суд первой инстанции пришел к выводу о возможности удовлетворения заявления о признании сделки недействительной лишь на том основании, что цена договора купли-продажи не соответствовала сумме, указанной в расписке о получении денежных средств, отметила Евгения Тиханова, старший юрист Адвокатской конторы «Аснис и партнеры».
Данный вывод, по ее словам, представляется спорным. В особенности потому, что заявителем не была доказана аффилированность между должником и ответчиком, ответчик приобретал имущество через третье лицо – риелтора, то есть действовал как обычный участник хозяйственного оборота.
В рамках данного дела также важным обстоятельством, которое позволило судам апелляционной и кассационной инстанций сделать вывод об отсутствии у ответчика цели причинения вреда и его осведомленности, являлся тот факт, что с момента приобретения имущества ответчик пользовался им открыто и добросовестно – уплачивал различные эксплуатационные платежи, хранил свои личные вещи, в целом имел экономически обоснованные причины для приобретения данного имущества, указала Евгения Тиханова.
При таких обстоятельствах вышестоящие суды обоснованно обратили внимание на то, что при наличии пояснений лиц о технической ошибке и иных доказательств реальности сделки опечатка в договоре не может служить достаточным доказательством мнимости сделки. Суд кассационной инстанции также обоснованно указал на различие в стандартах доказывания для независимых и аффилированных кредиторов, отметив, что стандарт «вне разумных сомнений» в данном случае не применим.