Суд округа напомнил, что контрагент должен доказать реальность сделки, если управляющий представил доводы о ее фиктивности.
Конкурсный управляющий ООО «Шторм» Роман Овсянников обратился в суд с заявлением о признании недействительными договоров на оказание услуг по уборке помещений, заключенных между ООО «Шторм» и ООО «Аляска» в период с 2019 по 2021 г., а также платежей на общую сумму 472,5 тыс. рублей. По мнению управляющего, сделки являются мнимыми и совершены с целью вывода активов в аффилированную компанию.
Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении заявления, указав на отсутствие доказательств недобросовестности и вреда кредиторам.
Арбитражный суд Московского округа отменил судебные акты и направил дело на новое рассмотрение, указав, что суды не исследовали ключевые обстоятельства: — момент возникновения обязательств перед кредиторами, — отсутствие в материалах дела договора от 11 января 2021 г.,- а также неправильное определение даты возникновения налоговых обязательств (дело № А40-233430/2022).
Представляется, что в рамках настоящего спора суды первой и апелляционной инстанций применили неверный стандарт доказывания, вероятно, не учтя, что сделки совершены между аффилированными лицами, отметила Евгения Тиханова, старший юрист Адвокатской конторы «Аснис и партнеры».
Суд кассационной инстанции, указала она, обоснованно напомнил, что в ситуации, когда имеет место аффилированность должника и кредитора, а заявителем представлены доказательства возможной мнимости сделки, бремя доказывания обратного переходит к ответчику.
Исходя из постановления кассации, в данном случае заявителем был представлен целый ряд доказательств мнимости сделки: несовпадение сумм фактических перечислений и цен договоров, отсутствие у конкурсного управляющего ряда договоров и непредоставление самим ответчиком одного из договоров.
При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции вполне обоснованно указал на неверное распределения бремени доказывания нижестоящими судами. Также суд кассационной инстанции верно напомнил, что возложенное на сторону бремя доказывания в любом случае должно быть потенциально исполнимым для нее. С точки зрения принципа состязательности недопустимо возложение на сторону обязанностей, которые она не может исполнить.
Этот принцип, в том числе, обеспечивает баланс интересов сторон в рамках процедуры банкротства, заключила Евгения Тиханова.